Суд Линча - Страница 10

Леднев застыл в распахнутых дверях лифта и долгим взглядом, не мигая, смотрел на Денисова.

– Рекомендую, это мой сосед Сергей Денисов, страстный киноман, – пояснил откуда-то из лестничной темноты Мельников, топтавшийся где-то возле лифта.

– Не могли бы вы помочь с контрамаркой или, как это теперь называется, пропуском что ли?

– А, вот вы о чем, – Леднев кивнул, запустил руку в карман пиджака. – Тогда вам повезло. Меня тут самого пригласили в воскресенье на премьеру в Дом кино. А сходить некогда. Правда, фильм длинный, так что, подкрепитесь с вашей девушкой основательно, – он протянул Денисову пригласительный билет на два лица.

– Спасибо, везет мне сегодня, – Денисов помусолил в пальцах тонкий глянцевый картон. – Вот моя визитка, – он достал из нагрудного кармана карточку и отдал Ледневу. – Если понадобится дорого продать или дешево купить квартиру или дачу, обращайтесь прямо ко мне. Устрою.

– Обязательно, как только возникнет надобность, – пообещал Леднев.

«Действительно, везет мне сегодня, – подумал Денисов, нажимая кнопку следующего этажа. Какой-то взгляд у этого Леднева. Какой-то отсутствующий. Интересно, откуда у бывшего мента Мельникова такие знакомства? Режиссер… Знаменитый режиссер… Странно. Что этих людей может связывать, какие интересы? И этот запах свежего перегара. Неужели режиссеру больше выпить не с кем, только с бывшим ментом? Ладно, будет что Ире рассказать. Она любит разные истории про знаменитостей».

*** * ***

Скинув пиджак, Денисов вошел в кухню, держа впереди себя на вытянутой руке коробку с тортом. Тетка встала с табуретки. Денисов с торжественным видом передал коробку старухе, наклонившись, чмокнул её в щеку, чуть не оцарапавшись о металлическую оправу теткиных очков, и поздравил с днем рождения, пожелав железного здоровья и сто лет безоблачной жизни.

– Я и так зажилась, – сказала тетка. – Спасибо, вспомнил. А то я сама запамятовала, когда у меня день рождения.

«Врет, старая, что забыла, – думал, принимая душ, Денисов. – Она никогда ничего не забывает. Курицу пожарила. У нас не было курицы, значит, в магазин ходила. Значит, хотела отпраздновать. Вот лживая порода, лишь бы соврать. Забыла она, как же. А ещё в школе учительницей работала. Чему может научить детей такое создание природы? Вранью разве что, да и то нескладному вранью». Он вытерся свежим жестким полотенцем и даже крякнул от удовольствия. Накинув короткий искусственного шелка халат, он вышел из ванной и направился к кухонному столу.

Денисов чувствовал себя бодрым. Тетка поставила перед ним чашку кофе и блюдечко с куском торта. Денисов сделал глоток, крепкий кофе, в самый раз. Давящее раздражение уже уступило место благодушию.

– Сережа, – тетка внимательно посмотрела на него. – Как ты себя чувствуешь?

– Почему вы все время спрашиваете об этом? – он отложил в сторону чайную ложечку. – Я что, похож на больного? Когда мне будет плохо, без слов поймете. Только в следующий раз не бегайте просить о помощи этого мента с нижнего этажа. А то, как бы я ему ненароком голову не проломил.

Некоторое время они сидели молча.

– Минуточку, – сказал Денисов и исчез в своей комнате, вернулся с «Энциклопедией ручного вязания» в руках. Он протянул книгу тетке. – Незаменимая вещь, раритет. Говорят, книга лучший подарок.

– И ещё – источник знаний, – в тон ему ответила тетка. – Спасибо.

Допив кофе, Денисов уединился в своей комнате, набрав телефонный номер, пригласил Иру в Дом кино на премьеру шикарного фильма. Положив трубку, бесцельно побродил по комнате, осторожно заглянул в кухню. Он наблюдал, как тетка доедает кусок торта. А, доев торт, она почему-то заплакала.

Глава третья

Облик серого здания, занимавшего целый квартал Старой площади, неизменно навевал на Леднева скуку, от которой зевота сводила челюсти. Все здесь оставалось прежним, неизменным, каким было и пять и десять лет назад. Постное лицо контролера бюро пропусков, два офицера внутренней службы, проверяющие документы перед парадной лестницей. Леднев, предъявив паспорт и пропуск с отрывным корешком, поднялся к лифтам. Все те же серые однотонные стены, длинные коридоры, арочные перекрытия между ними, красная ковровая дорожка, высокие двери, шпунтованные натуральным деревом. Новые хозяева не тронули ни внешний, ни внутренний интерьер бывшего единого комплекса зданий ЦК КПСС и Московского обкома партии.

Сейчас, шагая к кабинету старого приятеля Чикина, Леднев думал, что бывший провинциал освоился в Москве на удивление быстро. После упразднения обкома партии получил хорошую должность в министерстве Внешнеэкономических связей, позже работая в Мэрии и вот снова здесь, на Старой площади, как и не было тех смутных лет.

Постучав в нужную дверь костяшками пальцев, Леднев потянул ручку на себя. Чикин, огибая письменный стол, на секунду задержался, чтобы выключить компьютер, зашагал навстречу, протягивая руку. Сильно пополневший в свободном двубортном пиджаке в серую клеточку, ярком галстуке, Чикин старался выглядеть моложавым, и это ему удавалось.

– Ты, Иван, совсем зазнался, – сказал Чикин, усаживая гостя за стол для посетителей. – Не заходишь, не звонишь, только по телевизору тебя и наблюдаю. Коньячку?

Леднев отказался, казенная обстановка Старой площади не располагала к возлияниям.

– Давай лучше к делу перейдем, – предложил Леднев.

– К делу, так к делу. Может, напрасно ты беспокоишься? Найдется твоя супружница. Знаешь, женщины такие существа, – чтобы точнее выразить свою мысль, Чикин сложил пальцы в щепоть и пошевелил ими. – Легкая интрижка, минутное увлечение, а она уже срывается с места, бросает все и мчится на край света. Неприятно, я понимаю. Но такова их природа, продажная женская природа. Когда от меня ушла первая жена, чуть с ума не съехал. Со второй женой было проще. Помог собрать ей вещи и предупредил: обратной дороги тебе нет.